В предыдущих сериях:
- Гавана, часть 1. Сан-Франциско-де-Паула. "Финка Вихия" - дом-музей Эрнеста Хемингуэя,- Гавана, часть 2. Собор Сан-Кристобаль и Плаза-де-ла-Катедрал.
Площадь Плаза-де-Армас и крепость Кастильо-де-ла-Реал-Фуэрца.
В Гаване наибольшей известностью пользуются три площади - Плаза-де-ла-Катедрал (Plaza de la Catedral) или Соборная площадь, на которой расположен кафедральный собор Сан-Кристобаль, Плаза-де-Армас (Plaza de Armas) или Оружейная, известная дворцом капитан-генералов и близлежащей крепостью Ла-Реал-Фуэрца, а также Старая площадь или Плаза-Вьеха (Plaza Vieja), одно из наиболее колоритных мест старой Гаваны, где когда-то располагался рынок. На Соборной мы оказались в первую очередь и, отметившись там, проследовали в сторону ближайшей к ней, Оружейной площади.
Площадь с названием Плаза-де-Армас существует в большинстве латиноамериканских городов, возникших в ходе испанских колониальных завоеваний. А если на карте ее не найти, значит, она существовала раньше, но исчезла в процессе развития города или просто была по какой-то причине переименована. Оружейная площадь всегда служила административным центром изначально военного поселения. Не стоит забывать, что испанцы на протяжении двух-трех веков от начала "покорения Америки" вели постоянную войну - поначалу с не потерявшими еще надежду выбить с континента пришлых бледнолицых дьяволов индейскими племенами, а позже - с многочисленными пиратами и могущественными конкурентами в нелегком разделе зон влияния - Англией, Францией и Голландией. Поэтому каждый город - и не только, разумеется, испанский! - прежде всего служил фортификационным сооружением, призванным охранять удобные якорные стоянки и доступ к природным богатствам от посягательств противника. Считается, что план строительства своих колониальных поселений испанцы позаимстовали у древних римлян - легионеры разбивали территорию лагеря на квадраты, оставляя центральный под основной склад оружия, откуда его легче было раздавать обороняющимся в случае вражеского нападения. Ну, а поскольку центр города также служил последним рубежом обороны, вокруг строились, в основном, те, кому было, что терять - градоначальники, губернаторы, епископы и прочие наиболее зажиточные горожане.
На гаванскую Плаза-де-Армас мы попадаем, свернув направо с "ирландской" улицы О'Райли. Вот такая красочная табличка возвещает нам о прибытии к очередной достопримечательности. Интересно, что гаванские власти заказывают подобный "кафель" в Португалии, хотя, кажется, нет ничего сложного в ее производстве в любой стране мира, включая Кубу. Ну, может, я чего не понимаю, а может, это "подгон" Кастро от португальского правительства в обмен на какие-либо преференции... Так или иначе, а старую каменную стену эта плитка оживляет.
С момента, когда Оружейная площадь имела важное стратегическое значение в плане обороны города, прошло уже много времени, и ее значение начало постепенно снижаться. Город развивался и рос, местная знать переселялась в более престижные места, а сама Плаза-де-Армас приходила в упадок и все больше использовалась, как плац для муштры гаванского гарнизона. В 1773 г. маркиз де-ла-Торре, губернатор или, как в те времена называлась эта должность в испанских колониях, капитан-генерал Кубы, предложил городскому совету план по капитальному обновлению площади, предусматривающий ее расширение за счет снесения окружающих домов, включая приходскую церковь. Проект показался всем настолько удачным и своевременным, что его приняли без проволочек.
Основными элементами новой застройки в стиле т.н. кубинского барокко служили дворец капитан-генералов (Palacio de los Capitanes Generales), включавший в себя не только резиденцию губернатора, но и зал для проведения заседаний городского совета, а также тюрьму, и решенное в аналогичном стиле здание почтамта. Материалы для строительства использовались не только местные, но и привозные. Кованые решетки доставлялись из Бильбао, мраморная плитка - из Генуи, а кирпич - из Малаги. Строительство затягивалось, и в 1791 г. лишь шестой по счету после маркиза де-ла-Торре губернатор смог, наконец, переехать во дворец на Оружейной площади, хотя отделочные работы продолжались еще в течение двух лет.
Кубинские губернаторы проживали во дворце чуть более ста лет, пока в 1899 г. их не сменили американские военные власти, установившие на острове республиканское правление. В 1902-20 гг. здание было передано президенту Кубы, а позже, после завершения строительства новой резиденции, отдано городскому совету Гаваны. С 1968 г. дворец капитан-генералов вмещает в себе Городской музей.
Окно второго этажа крупным планом. Не могу понять, это помесь лепнины с резьбой по камню или только резьба?..
У входа в здание ужасно тесно и многолюдно. И происходит это не только из-за многочисленных туристов, но и по вине огромного количества частных книготорговцев, раскинувших свои импровизированные прилавки вокруг парка, занимающего центральную часть площади. Продают все от старинных фолиантов и потрепаных копий директив Фиделя и Че времен
революции до современных агитационных альбомов "ЦРУ против свободной Кубы", изобличающих кровавую суть международного империализма. Тут же снуют и всевозможные попрошайки, иногда буквально виснущие на тебе с обоих боков, что жутко бесит. Куда уж тут красоты фотографировать, от новых "друзей" бы избавиться побыстрее! Но заходить в парк, который выглядит довольно ухоженным, в надежде на хоть какую-то тень от деревьев или более удачную точку для фотосъемки, также бесполезно. Мало того, что опоясывающая его изгородь из кустарника почти сплошная и достаточно высокая, чтобы видеть через нее только крыши домов, так еще и из-за каждого дерева к тебе устремляется профессиональный амиго, не затрудняющий себя даже примитивной слезоточивой историей, а прямо с ходу протягивающий руку: "Ола сеньор! Дос песос пор фавор!" Полицейские же, вяло гоняющие этих нереволюционно настроенных кубинцев по периметру площади, в сам парк не заходят.
В самом центре парка установлен памятник Карлосу де Сеспедесу (Carlos Manuel de Céspedes del Castillo, 1818-74), "отцу нации" (Padre de la Patria) и первому президенту республики Куба. Владелец сахарной плантации, он присоединился к анти-испанскому восстанию 1868 г., первым на Кубе освободил всех своих рабов и сформировал из них повстанческий отряд. В ходе последовавшей Десятилетней войны движению за независимость удалось добиться некоторых уступок со стороны метрополии, но Сеспедес не дожил до этого момента. Избранный в 1869 г. военным президентом Кубы, он был предательски убит пятью годами позже.
Красивый старинный фонарь на северной часть площади, образованной продолжением О'Райли. На заднем плане - дворец второго-по-званию (Palacio del Segundo Cabo, 1773), изначально служившим почтамтом, а в 1858 г. ставший резиденцией вице-губернатора Кубы или второго по старшинству представителя колониальных властей Кубы, откуда и происходит общеупотребимое название этого здания. После обретения островом независимости, внутри размещался кубинский парламент. В наше время этот архитектурный памятник занимают Институт кубинской книги (Instituto Cubano del Libro) - откуда, собственно, и берет начало творящийся на площади книжный беспредел! - и художественная галерея им. Рауля Мартинеса (Galería Raúl Martínez).
К северо-восточному углу площади примыкает старинный форт Ла-Реал-Фуэрца (Castillo de la Real Fuerza) - замок Королевской Мощи. Считается, что эта каменная крепость - старейшая в испанской Вест-Индии. Вот она, за решеткой забора слева, и мы сейчас пройдем внутрь. Смотреть там, правда, особенно не на что, кроме пары бастионов снаружи да выставленной на плацу небольшой коллекции старинных пушек и мортир. На заднем плане фотографии виден противоположный берег пролива Энтрада (Canal de Entrada), соединяющего Гаванский залив (Bahia de la Habana) со внутренней бухтой, где находится морской порт Гаваны. На вершине холма заметны массивные укрепления Ла-Кабаньи (Fortaleza de San Carlos de la Cabaña) - крепости, защищающей порт с востока.
Фотография размещена с любезного разрешения автора.
Первая крепость, которую теперь называют Старой (Fuerza Vieja), призванная защитить Гавану от посягательств пиратов, возникла недалеко от этого месте в 1540-х гг. Однако уже в 1555 г. оказалось, что для защиты будущей кубинской столицы ее явно недостаточно, поскольку крепость не смогла не только остановить, но даже существенно задержать французского пирата Жака де Сора (Jacques de Sores), задумавшего ограбить город. Его корабли ворвались в бухту и сумели высадить на берег солдат, почти без сопротивления захвативших и Гавану, и крепость, гарнизон которой опешил от подобной наглости. Интересно, что испанские источники доводили численность флота-агрессора до двух десятков боевых кораблей, в то время как французские современники сообщали лишь о двух! К удивлению де Сора, на тот момент в Гаване не оказалось ни золота, ни каких-либо других ценностей, поэтому он ограничился опустошением продовольственных складов и разрушением Старой крепости, а перед отплытием предал город огню.
Этот эпизод послужил сигналом испанской короне о необходимости усилить охрану колониальных поселений. В 1558 г. король прислал в Гавану инженера Бартоломе Санчеса (Bartolomé Sánchez) для строительства новой, более современной крепости. Санчес решил приблизить фортификационные сооружения к береговой линии, улучшив обзор и сектор обстрела, однако ему мешали сделать это дома знатных семейств, выстроившиеся по вдоль набережной. На переговоры инженера с городской "элитой" и губернатором ушло слишком много времени, и первый камень в основание будущей крепости был заложен не ранее 1562 г. Несмотря на круглосуточные работы силами чернокожих рабов-африканцев и пленных французских моряков, завершить строительство удалось лишь к 1577 г., причем по указанию губернатора острова Санчесу пришлось "вписать" в первоначальный проект крепости дополнительные бараки для солдат, а также арсенал. Однако, к моменту окончания строительства Гавана успела значительно расширить свои границы, и оказалось, что получившееся в итоге укрепление также слишком мало, для серьезной защиты города. Поэтому на противоположном от Фуэрцы берегу пролива также были построены укрепления и артиллерийские батареи, на базе которых в 1773 г. была возведена мощная Ла-Кабанья, а на берегу Мексиканского залива - крепости Эль-Морро (Castillo de los Tres Reyes Magos del Morro) и Сан-Сальвадор-де-ла-Пунта (Castillo de San Salvador de la Punta), строительство которых было завершено в 1585 и 1602 г., соответственно. Поскольку две последние находились относительно недалеко друг от друга, их в 1630 г. по дну пролива соединили медной цепью. На ночь, а также перед угрозой возможного нападения, цепь поднимали, и корабли извне не могли попасть во внутреннюю гавань.
А замок Королевской Мощи, чье название в свете вышеизложенного звучит более чем иронично, большую часть своей истории служил гарнизоном городской стражи, с конца XIX в. - Национальным архивом и с 1938 по 1957 г. - Национальной библиотекой. После революции здесь, в основном, располагались различные музеи.
Канонический вид крепости. Хиральдилья (La Giraldilla) - женская фигурка на вершине смотровой башни известна во всем мире как составная часть эмблемы наиболее раскрученного кубинского рома Havana Club. Считается, что прообразом ее стала единственная женщина-губернатор Кубы, Инэс де Бобадилья (Inés de Bobadilla, ?-1543). То есть, конечно, формально губернатором был ее муж, известный конкистадор Эрнандо де Сото (Hernando de Soto, 1496–1542), один из капитанов отряда Франсиско Писарро, завоевавшего Перу. Но когда тот в 1539 г. отплыл во Флориду, чтобы попытаться проникнуть вглубь Северной Америки, фактическая власть на острове сосредоточилась в руках его жены. Романтическая легенда гласит, что долгих четыре года Инэс де Бобадилья выходила на берег и вглядывалась в горизонт, в надежде увидеть возвращающиеся корабли супруга, и, не дождавшись, умерла от тоски. Истинная причина смерти доньи де Бобадилья историкам неизвестна. Судьбу же самого де Сото более-менее проследить удалось. Неутомимый конкистадор смог добраться аж до территорий, в наши дни принадлежащие штатам Джорджия, Южная Каролина и Теннесси (в 1540 г.), а также первому из европейцев выйти на берег Миссисипи и переправиться через нее (в 1541 г.), открыв для испанцев земли к западу от реки - нынешние штаты Арканзас, Оклахома и Луизиана. Где-то в Луизиане де Сото подхватил тропическую лихорадку и умер весной 1542 г., о чем его супруге так и не суждено было узнать.
Как часто случается, в настоящее время на башне установлена копия скульптуры, а оригинал работы гаванского скульптора Херонимо Пинзона (Gerónimo Martín Pinzón), датируемый 1634 г., хранится во дворце капитан-генералов.
Вход на территорию замка охраняли две молоденьких девченки-полицейских, которых я хотел сфотографировать. Они восприняли это довольно агрессивно и я даже решил, что фотосъемка внутри крепости вообще запрещена. Но, пока я "тормозил", обдумывая это, одна из них подошла и на ломаном английском полушепотом пояснила, что во дворе снимать можно, более того, они с напарницей даже готовы немного попозировать мне, но только в том случае, если я дам им пять песо. Я от такого прайса офигел и фотографировать отказался, вследствие чего охранительница порядка манерно пожала плечами и удалилась, явно давая понять, что я, глупец, отказываюсь отнюдь не только от фотографии.
То ли из вредности, то ли еще по какой-то причине, охранницы рассказали мне, что внутри замка сейчас располагается главное полицейское управление Гаваны. Какие-то таблички с со словом policía я заметил, поэтому поверил им, и, лишь вернувшись домой, прочитал, что на самом деле здесь - что более чем логично! - расположен музей (Museo del Castillo de la Real Fuerza), посвященный колониальной фортификации. То есть, можно было и внутрь пройти, если бы я был сообразительнее и недоверчивее. Но, похоже, обманули не только меня, поскольку за двадцать минут, проведенных перед входом в замок, я не заметил ни одного человека, вошедшего внутрь или вышедшего из "полицейского управления".
С другой стороны, не думаю, что экспозиция этого музея смогла бы чем-то меня поразить, ведь, как видно даже по ранее приведенным фотографиям, в исторических оружейных экспонатах нет недостатка и на улицах Гаваны! Вот, например, дальнобойные орудия, которые могли устанавливаться и на крепостных стенах, и на бортах галеонов.
Испанские мортиры, стрелявшие навесом, прабабушки современных минометов и гаубиц.
Эта пушка отлита в испанской Севилье в первой половине XVII в., о чем свидетельствует гравировка на стволе (1637 г., по-моему), и, скорее всего, была снята с какого-то военного галеона. Так и подмывало пальнуть из нее по постоянно попадающей в кадр семейке туристов из Днепропетровска.
Странной формы орудие, напоминающее пивную бутылку, идетифицировать никак не удалось.
А вот и я в хумппа-кепке на фоне Королевской Мощи. Раз не удалось посетить остальные крепости Гаваны, так хоть в самой маленькой нужно было сфотографироваться. Как можно убедиться, я совершенно не похож на Че Гевару, ни в кепке, ни, тем более, без нее. И, если кепка, успевшая побывать со мной в разных городах и странах, вернулась со мной в Россию, то "экспедиционные" штаны навечно остались на Острове Свободы, в горах Сьерра-дель-Эскамбрай (Sierra del Escambray). Кто знает, может быть, какой-нибудь кубинец стал их новым счастливым обладателем?
Фотография размещена с любезного разрешения автора.
У стен крепости улица О'Райли упирается в знаменитую гаванскую набережную или, по-испански, "малекон абанеро" (malecón habanero), более известную за пределами Кубы как Малекон. К огромному сожалению, прогуляться по Малекону нам так и не пришлось из-за нехватки времени. Однако, я успел узнать, что, кроме своего обиходного названия, набережная имеет и официальное - Авенида-де-Масео (Avenida de Maceo), в честь героя борьбы за независимость Кубы от испанцев Антонио Масео, а также именуется Первой улицей (Calle Primera), Портовым проспектом (Avenida del Puerto) и, возможно, как-то еще. Кроме того, различные части Малекона носят свои собственные названия.
Предприимчивые гаванцы с раннего утра поджидают желающих прокатиться по Малекону в конном экипаже. Движение в Гаване не очень плотное, но весьма хаотичное, и архаичные кареты для туристов, а также различные грузовые повозки на конной и даже бычьей тяге на ее улицах - не редкость.
Восточная часть площади образована улицей Банильо (Calle Banillo). Здесь хоть какой-то простор наблюдается, туристов не так много, как у дворца капитан-генералов, и, следовательно, навязчивых амигос намного меньше.
"Маленький храм" (El Templete) - символическое сооружение в духе неоклассицизма, возведенное на рубеже XVIII-XIX в. в память об основании деревушки Сан-Кристобаль-де-ла-Абана. Колонна воплощает образ дерева, под которым в первые годы существования поселения проводились мессы и собрания совета. Тут же где-то установлен бюст Христофора Колумба, но я его не заметил. Зато заметил ужасающие состояние близлежащего здания с обвалившейся штукатуркой и повсеместными следами плесени.
В соседнем историческом здании разместился отель "Санта-Исабель" (Hotel Santa Isabel), поэтому его внешний вид выгодно отличается от большинства окружающих домов.
Юго-восточный угол Плаза-де-Армас. Хорошая иллюстрация того, как с колониальной застройкой XVII-XVIII в. соседствуют блочные дома середины прошлого столетия. Ну и на кубинские балкончики лишний раз приятно полюбоваться.
Фотография размещена с любезного разрешения автора.
Решетки на острове встречаются даже в самых неожиданных местах. Например, на стене Национального музея натуральной истории (Museo Nacional de Historia Natural de Cuba). Не очень понятно, что и от кого защищает эта решетка, но даже колючки против птиц на ней предусмотрены.
Здание, в котором по личному распоряжению Фиделя был в 1964 г. открыт музей, также является архитектурным и историческим памятником, но сфотографировать его на память мне не удалось, поскольку все подходы к нему заняты ежедневным стихийным книжным базаром, а отойти подальше мешает парк в центре площади, о котором я уже писал выше.
Колоритный кубинский строитель. Большую часть рабочей смены, как и все кубинцы, он сидит, втыкая в бесконечность. Мне кажется, внешне он чем-то напоминает известного в прошлом gangsta-рэппера Ice-T.
Фотография размещена с любезного разрешения автора.
Уходим с Плаза-де-Армас на юг, по улице Офисьос (Oficios), сворачивая направо, на Обрапиа (Calle de Obrapia). Как и повсюду на Кубе, большинство домов прямо-таки в голос требует срочной реставрации. Примечателен в этом смысле балкон на втором этаже серого здания, потерявший уже добрую треть своего ограждения. Даже в тех местах, где находятся частные бизнесы, ситуация немногим лучше, хотя могли бы обязать арендатора проводить ремонт здания за свой счет в течение какого-то продолжительного, но конечного срока - при кубинской нищите предпринимателю все равно на ремонт еще зарабатывать нужно будет.
Фотография размещена с любезного разрешения автора.
Розовая пятиэтажка в американском стиле слева впереди, на углу Обрапиа и Меркадерес - отель "Два мира" (Ambos Mundos), знаменитый благодаря Хемингуэю, проживавшему в нем до того момента, пока очередная жена не увезла его прочь из центра Гаваны. Меркадерес здесь - одна из наиболее хорошо протоптанных туристических троп, поэтому первые этажи всех не содержащих госучреждений домов на самой кайе и на прилегающих улицах превращены в галереи, антикварные и художественные лавки или кафетерии, торгующие за "куки".
Вернувшись на Кайе-де-ла-Меркадерес, протянувшуюся по Старой Гаване с
севера на юг, от собора Сан-Кристобаль до торгового порта, мы
направляемся в сторону Старой Площади или Плаза-Вьеха (Plaza Vieja).
Далее: Плаза-Вьеха и площадь Святого Франциска.
Далее: Плаза-Вьеха и площадь Святого Франциска.
Комментариев нет:
Отправить комментарий